У каждого может быть представление о том, что в жизни или в работе "самое трудное". И насколько позволяет судить мой опыт, многие клиенты относят к самым большим трудностям психологические травмы, а многие консультанты - работу с травмами.

И все самое трудное всегда случается неожиданно. Например, сколько я ни готовила себя заранее, что, может быть, когда-то на фоне "чисто производственных" и "бытовых" консультаций мне случится консультировать и человека с психологической травмой, это все равно случилось внезапно. И раз, и другой, и третий...

Впервые это произошло на тренинге, который я вела в рамках учебного процесса в одном из наших вузов. Когда я попросила участников назвать для примера какие-то из своих целей, то среди совершенно ожидаемых: - поступить в аспирантуру, - сделать карьеру, - найти спутника жизни ... вдруг неожиданно прозвучало заявление одного молодого человека: - Я хочу умереть.

Группа замерла, я - тоже, потому что одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять - он не шутит. Вихрь мыслей, случившийся было в моей голове после этой "цели", я сама остановила вопросом, который впоследствии стал для меня привычным: "А что делал в таких ситуациях Милтон Эриксон?" Ответ вспомнился сразу же - ну конечно, присоединение и ведение. И я ответила молодому человеку примерно следующее:

- да, это бывает... многие люди в разные периоды своей жизни думают об этом... Мне как-то захотелось узнать, многих ли посещают подобные мысли, и я стала расспрашивать всех, с кем в тот период общалась. Возможно, вас удивит то, что я узнала... Меня, во всяком случае, это удивило... У меня сложилось впечатление, что подобные мысли хоть раз в жизни были даже не у каждого второго, а у каждого первого. Не все потом любят вспоминать об этом, некоторые, видимо, совершенно забывают, потому что я видела их удивление, когда после моих вопросов они вспоминали, что это с ними тоже было... И, может быть, это прозвучит бесчеловечно, но у меня до сих пор так и не сформировалось собственного мнения, надо ли в подобных ситуациях пытаться вместо человека, имеющего желание умереть, решать, что для него будет лучше... Мне кажется, что никто не сможет это решить, кроме него... Я думаю, что любой, у кого еще есть силы жить с той ношей, которая ему досталась, будет делать это, а если сил уже нет, то мы должны принять его выбор... И лучшее, что мы можем, это помочь именно в том, в чем наша помощь ему более всего нужна. Если человек хочет справиться со своими трудностями и продолжить жить, хотя бы для того, чтобы привести в порядок дела тех, кого уже нет с нами и свои собственные, - помочь ему найти ресурсы для этого. А если человек больше не может выносить то, с чем ему приходится жить, принять его выбор и помочь сделать все, чтобы его решение причинило как можно меньше боли и страданий окружающим. И помочь им принять его решение...

Я говорила и видела, что мой ответ отличался от того, который он ожидал услышать. Он, возможно, готов был отстаивать свою позицию, и когда оказалось, что в этом нет необходимости, он пробормотал что-то вроде: - Да, дела лучше закончить ... И замолчал до конца дня. На следующий день он снова пришел на тренинг... Позже я узнала, что причиной его состояния была тяжелая болезнь и смерть очень близкого человека.

Эльвира Лихачева, Руководитель Пермского центра НЛП, мастер НЛП, тренер. lem@perm.cbr.ru